Неточные совпадения
Положение местных тазов весьма
тяжелое. Они имеют совершенно забитый и угнетенный вид. Я стал было их расспрашивать, но они испугались чего-то, пошептались между собой и под каким-то предлогом удалились. Очевидно, они боялись китайцев. Если кто-либо из них посмеет жаловаться русским властям или расскажет о том, что происходит в долине Санхобе, того ждет ужасное
наказание: утопят в реке или закопают живым в землю.
Чтобы избавиться от
тяжелой работы или телесного
наказания и добыть себе кусок хлеба, щепотку чаю, соли, табаку, ссыльный прибегает к обману, так как опыт показал ему, что в борьбе за существование обман — самое верное и надежное средство.
Я нисколько не боялся боли
наказания, никогда не испытывал ее, но одна мысль, что St.-Jérôme может ударить меня, приводила меня в
тяжелое состояние подавленного отчаяния и злобы.
После своего неудачного свидания с «добрым гением» набоб чувствовал себя очень скверно. Он никому не говорил ни слова, но каждую минуту боялся, что вот-вот эта сумасшедшая разболтает всем о своем подвиге, и тогда все пропало. Показаться смешным для набоба было величайшим
наказанием. Вот в это
тяжелое время генерал и принялся расчищать почву для Тетюева, явившись к набобу с своим объемистым докладом.
И, однако, те же арестанты, которые проводили такие
тяжелые дни и ночи перед самым
наказанием, переносили самую казнь мужественно, не исключая и самых малодушных.
О некоторых особенностях древнегерманского права в деле судебных
наказаний и — О значении городского начала в вопросе цивилизации; жаль только, что обе статьи написаны языком несколько
тяжелым и испещрены иностранными словами.
С
тяжелым чувством оставляем мы прошлогоднюю литературу крестьянского вопроса и обращаемся к другим близким к нему предметам, занимавшим в прошлом году нашу журналистику. Эти предметы — общинное владение, грамотность народа и телесное
наказание. К сожалению, и здесь мало отрадного.
Меркулов дневалит не в очередь, а в
наказание — за то, что в прошедший понедельник, во время подготовительных к стрельбе упражнений, его скатанная шинель была обвязана не ременным трынчиком, который у него украли, а веревочкой. Дневалит он через день вот уже третий раз, и все ему достаются самые
тяжелые ночные часы.
Недель через шесть Алеша выздоровел, и все происходившее с ним перед болезнью казалось ему
тяжелым сном. Ни учитель, ни товарищи не напоминали ему ни слова ни о черной курице, ни о
наказании, которому он подвергся. Алеша же сам стыдился об этом говорить и старался быть послушным, добрым, скромным и прилежным. Все его снова полюбили и стали ласкать, и он сделался примером для своих товарищей, хотя уже и не мог выучить наизусть двадцать печатных страниц вдруг, которых, впрочем, ему и не задавали.
Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами. И это самое
тяжелое и самое верное
наказание.
Есть рассказ о том, что человек за грехи был наказан тем, что не мог умереть; можно смело сказать, что если бы человек был наказан тем, что не мог бы страдать, то
наказание это было бы такое же
тяжелое.
«Если и в настоящее время у некоторых людей, проводящих эту
тяжелую жизнь тленной плоти, тело во многих движениях и расположениях сверх обыкновенной естественной меры оказывает удивительную покорность, то какое основание мы имеем не верить, что до греха, неповиновения и
наказания человек;·, повреждением человеческие члены могли служить человеческой воле для размножения потомства без всякой похоти?» Тогда «муж мог сеять потомство, а жена воспринимать своими детородными членами, приводимыми в движение, когда нужно и насколько нужно, посредством воли, без всякого возбуждения похоти» [De civ. Dei, XIV, 23, 17, 24.]
Постоянный страх
наказания,
тяжелая домашняя работа и, наконец, ужасные и головоломные упражнения, которыми полдня занимался с ней хозяин, все это окончательно изменило крутой и
тяжелый характер девочки.
Видя, что ответы ее не удовлетворяют их желаниям и почти не компрометируют арестованного, они переменили тон и стали говорить молодой женщине о
наказании, которое ее ожидает за
тяжелое оскорбление власти в лице полицейского комиссара, которого она так бесцеремонно облила грязной водой.
Был в Биаррице и видел там бой быков, что послужило для него добавлением к тем
тяжелым впечатлениям, которые он испытал на Сахалине, присутствуя при телесных
наказаниях, которым подвергали каторжных.
«Милая, бедная мама! Какой удар вынесла ты, прочтя письмо. Но ты, дорогая, ты одна, я глубоко уверен в этом, не поверишь, что твой сын бесчестный человек. Не поверила бы ты, если бы я сам даже признался в преступлении… Но тем более тяжело твое несчастье. Видеть невинного сына, заклейменного обществом страшным именем вора,
тяжелее во сто крат, чем знать, что заблудшее дитя несет заслуженное
наказание».
Песня эта была явление необычное в Троицком, где под
тяжелым ярмом бесчеловечных
наказаний, работа производилась молча, угрюмо, озлобленно.
Таким образом, отбытие
наказания и самый арест Василия Васильевича были отсрочены на неопределенное время, но в случае его выздоровления на Антоне Антоновиче лежала
тяжелая обязанность представить его куда следует.
Егора Егоровича, напротив, этот приказ ударил, как бы обухом по лбу — милость к нему графа, обманываемого им в его собственном доме, казалась ему
тяжелей его гнева, страшнее всякого
наказания, которое могло быть придумано Алексеем Андреевичем, если бы он узнал истину.